НЕМЕЦКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Готхольд Эфраим Лессинг (Gotthold Ephraim Lessing) 1729-1781
Натан Мудрый (Nathan der Weise) — Драматическая поэма
(1779)
Во время крестовых походов в конце XII в. крестоносцы терпят поражение
в своем третьем походе и вынуждены заключить перемирие с арабским султаном
Саладином, правящим Иерусалимом. В город доставили двадцать пленных
рыцарей, и все, за исключением одного, казнены по приказу Саладина.
Оставшийся в живых молодой рыцарь-храмовник свободно гуляет по городу в
белом плаще. Во время пожара, случившегося в доме богатого еврея Натана,
юноша с риском для собственной жизни спасает его дочь Рэху.
Натан возвращается из делового путешествия и привозит из Вавилона на
двадцати верблюдах богатый груз. Единоверцы чтят его, «словно князя», и
прозвали «Натаном-мудрецом», не «Натаном-богачом», как замечают многие.
Натана встречает подруга его дочери, христианка Дайя, которая давно живет
в доме. Она рассказывает хозяину о случившемся, и он сразу же хочет видеть
благородного юношу-спасителя, чтобы щедро вознаградить его. Дайя
объясняет, что храмовник не желает общаться с ним и на сделанное ею
приглашение посетить их дом отвечает горькими насмешками.
Скромная Рэха считает, что бог «сотворил чудо» и послал ей во спасение
«настоящего ангела» с белыми крыльями. Натан поучает дочь, что набожно
мечтать гораздо легче, нежели поступать по совести и долгу, преданность
богу следует выражать делами. Их общая задача — найти храмовника и помочь
христианину, одинокому, без друзей и денег в чужом городе. Натан считает
чудом, что дочь осталась жива благодаря человеку, который сам спасся
«немалым чудом». Никогда прежде Саладин не проявлял пощады к пленным
рыцарям. Ходят слухи, что в этом храмовнике султан находит большое
сходство с любимым братом, умершим двадцать лет тому назад. За время
отсутствия Натана его друг и партнер по шахматам дервиш Аль-Гафи
становится казначеем султана. Это очень удивляет Натана, знающего своего
друга как «дервиша сердцем». Аль-Гафи сообщает Натану, что казна Саладина
оскудела, перемирие из-за крестоносцев подходит к концу, и султану нужно
много денег для войны. Если Натан «откроет свой сундук» для Саладина, то
этим он поможет выполнить служебный долг Аль-Гафи. Натан готов дать деньги
Аль-Гафи как своему другу, но отнюдь не как казначею султана. Аль-Гафи
признает, что Натан добр так же, как и умен, он хочет уступить Натану свою
должность казначея, чтобы снова стать свободным дервишем.
К гуляющему вблизи султанского дворца храмовнику подходит послушник из
монастыря, посланный патриархом, который хочет выведать причину милости
Саладина. Храмовник не знает ничего, кроме слухов, и послушник передает
ему мнение патриарха: всевышний, должно быть, сохранил храмовника для
«великих дел». Храмовник с иронией замечает, что спасение из огня еврейки,
безусловно, одно из таких дел. Однако у патриарха имеется важное поручение
для него — передать в лагерь противника султана — крестоносцам военные
расчеты Саладина. Юноша отказывается, ведь он обязан жизнью Саладину, а
его долг храмовника ордена — сражаться, а не служить «в лазутчиках».
Послушник одобряет решение храмовника не становиться «неблагодарным
негодяем».
Саладин играет в шахматы с сестрой Зиттой. Оба понимают, что война,
которой они не хотят, неизбежна. Зитта возмущается христианами, которые
превозносят свою христианскую гордость вместо того, чтобы почитать и
следовать общим человеческим добродетелям. Саладин защищает христиан, он
полагает, что все зло — в ордене храмовников,, то есть в организации, а не
в вере. В интересах рыцарства они превратили себя в «тупых монахов» и в
слепом расчете на удачу срывают перемирие.
Приходит Аль-Гафи, и Саладин напоминает ему о деньгах. Он предлагает
казначею обратиться к другу Натану, о котором слышал, что тот мудр и
богат. Но Аль-Гафи лукавит и уверяет, что Натан никого и ни разу деньгами
не ссудил, а подает, как и сам Саладин, только нищим, будь то еврей,
христианин или мусульманин. В денежных делах Натан ведет себя как
«обыкновенный жид». Позже Аль-Гафи объясняет Натану свою ложь сочувствием
другу, нежеланием видеть его казначеем у султана, который «снимет с него
последнюю рубашку».
Даия уговаривает Натана самому обратиться к храмовнику, который первым
«не пойдет к еврею». Натан так и поступает и наталкивается на
презрительное нежелание говорить «с жидом», даже с богатым. Но
настойчивость и искреннее желание Натана выразить благодарность за дочь
действуют на храмовника, и он вступает в разговор. Слова Натана о том, что
еврей и христианин должны прежде всего проявить себя как люди и только
потом — как представители своей веры, находят отклик в его сердце.
Храмовник хочет стать другом Натана и познакомиться с Рэхой. Натан
приглашает его в свой дом и узнает имя юноши — оно немецкого
происхождения. Натан вспоминает, что в здешних краях побывали многие
представители этого рода и кости многих из них гниют здесь в земле.
Храмовник подтверждает это, и они расстаются. Натан думает о
необыкновенном сходстве юноши с его давним умершим другом, это наводит его
на некоторые подозрения.
Натана вызывают к Саладину, а храмовник, не зная об этом, приходит в
дом к нему. Рэха хочет броситься к ногам своего спасителя, но храмовник
удерживает ее и любуется прекрасной девушкой. Почти сразу же он, в
смущении, убегает за Натаном. Рэха признается Дайе, что по неизвестной ей
причине «находит свое спокойствие» в «беспокойстве» рыцаря, которое
бросилось ей в глаза. Сердце девушки «стало биться ровно».
К удивлению Натана, ожидавшего от султана вопроса о деньгах, тот
нетерпеливо требует от мудрого еврея прямого и откровенного ответа на
совсем иной вопрос — какая вера лучше. Один из них — еврей, другой —
мусульманин, храмовник — христианин. Саладин утверждает, что лишь одна
вера может быть истинной. В ответ Натан рассказывает сказку о трех
кольцах. Один отец, у которого по наследству было кольцо, обладавшее
чудесной силой, имел трех сыновей, которых одинаково любил. Он заказал еще
два кольца, совершенно подобных первому, и перед смертью подарил каждому
сыну по кольцу. Потом никто из них не смог доказать, что именно его кольцо
— чудесное и делает обладателя им главой рода. Так же кaк невозможно было
узнать, у кого настоящее кольцо, так же нельзя отдавать предпочтение одной
вере перед другой.
Саладин признает правоту Натана, восхищается его мудростью и просит
стать другом. Он не говорит о своих денежных затруднениях. Натан сам
предлагает ему свою помощь.
Храмовник подстерегает Натана, возвращающегося от Саладина в хорошем
настроении, и просит у него руки Рэхи. Во время пожара он не рассмотрел
девушку, а теперь влюбился с первого взгляда. Юноша не сомневается в
согласии отца Рэхи. Но Натану нужно разобраться в родословной храмовника,
он не дает ему ответа, чем, сам того не желая, обижает юношу. От Дайи
храмовник узнает, что Рэха — приемная дочь Натана, она христианка.
Храмовник разыскивает патриарха и, не называя имен, спрашивает, имеет ли
право еврей воспитывать христианку в еврейской вере. Патриарх сурово
осуждает «жида» — он должен быть сожжен. Патриарх не верит, что вопрос
храмовника носит отвлеченный характер, и велит послушнику найти реального
«преступника».
Храмовник доверчиво приходит к Саладину и рассказывает обо всем. Он
уже сожалеет о своем поступке и боится за Натана. Саладин успокаивает
горячего характером юношу и приглашает жить у него во дворце — как
христианин или кaк мусульманин, все равно. Храмовник с радостью принимает
приглашение.
Натан узнает от послушника, что именно тот восемнадцать лет назад
передал ему девочку-младенца, оставшуюся без родителей. Ее отец был другом
Натана, не раз спасал его от меча Незадолго до этого в тех местах, где жил
Натан, христиане перебили всех евреев, при этом Натан лишился жены и
сыновей. Послушник дает Натану молитвенник, в котором рукой владельца —
отца девочки записана родословная ребенка и всех родных.
Теперь Натану известно и происхождение храмовника, который
раскаивается перед ним в своем невольном доносе патриарху. Натан, под
покровительством Саладина, не боится патриарха. Храмовник снова просит у
Натана руки Рэхи, но никак не может получить ответ.
Во дворце султана Рэха, узнав, что она приемная дочь Натана, на
коленях умоляет Саладина не разлучать ее с отцом. У Саладина нет этого и в
мыслях, он шутливо предлагает ей себя как «третьего отца». В это время
приходят Натан и храмовник.
Натан объявляет, что храмовник — брат Рэхи; их отец, друг Натана, не
был немцем, но был женат на немке и некоторое время жил в Германии. Отец
Рэхи и храмовника не был европейцем и всем языкам предпочитал персидский.
Тут Саладин догадывается, что речь идет о его любимом брате. Это
подтверждает запись на молитвеннике, сделанная его рукой. Саладин и Зитта
с восторгом принимают в объятия своих племянников, а растроганный Натан
надеется, что храмовник, как брат его приемной дочери, не. откажется стать
его сыном.
А. В. Дьяконова
Источник: Все шедевры мировой литературы в кратком
изложении. Сюжеты и характеры. Зарубежная литература XVII-XVIII веков.:
Энциклопедическое издание. / Ред. и сост. В.И.Новиков – М.: «Олимп» ; ООО
«Издательство ACT» , 1998. – 832 с.
|