Основу губернской экономики составляло сельское хозяйство, дававшее более половины всего валового продукта. В структуре сельскохозяйственного производства преобладало земледелие, чему способствовало наличие обширного фонда свободных земель. 95% сельскохозяйственной продукции приходилось на долю Красноярского, Ачинского, Канского и Минусинского округов.
Господствующей системой в земледелии во всех округах губернии оставалась
Цикл земледельческих работ продолжался в зависимости от климатических условий с апреля (мая) по сентябрь (октябрь). Чтобы обеспечить своевременное выполнение всего цикла работ (вспашку яровых на 2—3 раза, боронование, сев яровых, поднятие паров, уборку озими и яри, осеннюю вспашку и сенокос), крестьянин должен был работать в чрезвычайно напряженном ритме. При этом какая-то часть времени терялась из-за непогоды, что ограничивало сроки работ и заставляло предельно ужесточать их интенсивность. Чтобы успеть в отведенный суровой природой срок, крестьянину иногда приходилось пренебрегать более тщательной обработкой пашни. Это, разумеется, сказывалось на снижении агрикультуры.
Государственной агрономической службы в губернии до конца XIX в. не было, и прогресс в земледелии осуществлялся благодаря таланту и трудам сибирского пахаря, создавшего народную агрономию. Усилиями самих крестьян апробировались новые сельскохозяйственные культуры, велись наблюдения и селекционные работы по адаптации новых семян, привозимых переселенцами. Эти опыты были весьма успешны. Об этом свидетельствовали награды, полученные енисейскими крестьянами на международных выставках, где были представлены образцы выведенных ими сортов ржи и пшеницы.
Прогресс в земледелии сдерживался архаичной системой землевладения, сложившейся еще в XVIII в. Верховная собственность на землю принадлежала государству, а крестьяне выступали в качестве держателей при условии выплаты оброка и выполнения повинностей. Доля частного землевладения в Енисейской губернии составляла 60 тыс. десятин, что не превышало 1% от всех земель, находившихся в земледельческом обороте. Основная часть пахотных земель была в надельном землевладении.
В Енисейской губернии была распространена захватно-заимочная форма землевладения, при которой крестьянин занимал надел соответственно своим хозяйственным возможностям и мог довольно свободно распоряжаться им: продавать, сдавать в аренду, передавать по наследству. Однако при этом право юридического лица принадлежало общине, поэтому в Сибири не сложилось фермерского хозяйства, и сибирский крестьянин мог распоряжаться своим наделом только с разрешения общины.
В 1880—1890-е гг. община в Сибири вступает в новую стадию своего развития — уравнительно-передельную, для которой было характерно дальнейшее ограничение прав отдельного крестьянина на землю и периодические переделы земли. Община по решению мирского собрания сдавала в арендное содержание пахотные земли, покосы, заимки, производила переделы земель, покосов, пастбищ, регулировала пользование лесами, распоряжалась выморочными усадебными землями, могла отбирать наделы и передавать их во владение другим хозяевам. Однако этот процесс не завершился в пореформенный период, и индивидуальное землепользование, особенно в Восточной Сибири, еще в начале XX в. в значительной степени сохраняло свою автономию.
Возрастание уравнительных тенденций не следует представлять лишь как торжество примитивно коммунистического начала. Уравнение преследовало цель обеспечить право каждого на землю как на условие труда. Но труд был не только правом, но и обязанностью каждого члена общины. И если она не выполнялась или выполнялась недобросовестно, то община могла взыскивать с нерадивых хозяев. Так, за неисполнение повинностей и неплатежи надел отбирался. Община могла передать надел неплательщика хозяину, способному исправно платить мирские сборы и вести хозяйство. Она заботилась о максимально эффективном с точки зрения агротехники использовании земель. В этом смысле община не только не препятствовала сельскохозяйственному прогрессу, но и содействовала ему, используя рычаги экономического и административного давления, побуждая крестьян к рациональному ведению хозяйства. Обеспеченность крестьян землей в губернии была несравненно выше, чем за Уралом. Средний душевой надел при трехпольной системе земледелия составлял 16 десятин, тогда как у государственных крестьян в европейской России он был вдвое меньше. В душевой надел наряду с пахотными землями входили и покосы, поэтому его достаточно высокий размер создавал благоприятные условия для развития скотоводства. За пореформенное тридцатилетие общее поголовье скота по четырем южным округам губернии выросло наполовину и составило к 1890 г. около полутора миллионов голов.
Содержание скота не требовало от крестьян особых затрат, поскольку большую часть времени (с апреля по октябрь) он находился на выгоне. Местный скот не отличался высокой породистостью, поскольку специальной работы по улучшению качественного состояния поголовья не велось. Но тем не менее по своим рабочим качествам и продуктивности он не уступал знаменитым российским породам. Так, местная лошадь была малорослой, но выносливой и могла по 5—6 часов давать пробеги рысью, делая с возом в 25—28 пудов по 30—50 верст. А сибирская буренка при хорошем уходе могла давать в день почти по ведру молока.
Главным орудием крестьянина была соха. В Енисейской губернии, как и в других местностях Сибири, она заметно отличалась от российского варианта тем, что имела приспособление для отвала —
Увеличение сельскохозяйственного производства осуществлялось главным образом за счет расширения посевных площадей. При среднем посеве 11 пудов на десятину валовой сбор по всем зерновым в четырех округах губернии составил 71,4 пуда. Конечно, урожайность сильно колебалась по годам в зависимости от погодных условий. В хорошие годы максимальная урожайность, например, в Минусинском округе, достигала 300 пудов с десятины, минимальная составляла 50 — 60 пудов. Средний сбор всех зерновых в расчете на 1 душу населения в губернии составлял 44 пуда, или 5,5 четверти, при норме потребления 2,5. Таким образом, сбор хлебов оставался вполне достаточным, чтобы обеспечить не только потребности крестьян, но и определенный излишек, который шел на рынок. Главным поставщиком товарного хлеба был Минусинский округ, отсюда ежегодно по Енисею сплавлялось по 700 тыс. пудов зерна.
В условиях узости рынка и почти полного отсутствия кредитных учреждений цены на хлеб на губернском рынке испытывали резкие колебания. При сокращении спроса крестьяне были вынуждены продавать хлеб по низкой цене, чтобы расплатиться за задаток, полученный от скупщика. По этому случаю среди местных земледельцев бытовала такая поговорка: «Не плачь, батюшка хлебец, что теперь продаю тебя, придет время — и втрое за тебя заплачу, лишь бы домой вернуть».
Неотъемлемой частью хозяйства крестьянина был огород. В пореформенное время огородничество все больше приобретает промысловый характер. Особенно это было характерно для населения притрактовой полосы, где выращивание овощей на продажу становится важным источником дохода крестьянского хозяйства. К традиционным огородным культурам относились картофель, огурцы, капуста, лук, чеснок, морковь, редька, горох, свекла. В Минусинском округе выращивались дыни, арбузы, табак.
В огородничестве интенсивные методы получили более широкое распространение, чем в полеводстве. Успешно применялись удобрение, парниковые посадки рассады, что позволяло существенно увеличить урожайность. С лунки огурцов собирали по 16—50 штук, средний урожай лука с грядки — 1 800 луковиц. На продажу шла примерно пятая часть урожая, что было довольно высоким показателем для того времени и говорило об уровне развития торговых отношений.